И
лона Дергач: Мне бы хотелось поаплодировать изменениям.
Еще восемь лет назад Минск был похож ни на что: одна галерея и пару гипермаркетов, две болевые точки – Октябрьская площадь, площадь Независимости. За последние пару лет родной город разросся в территориях, а в обиход современного горожанина вошли такие слова как “кофешоп”, “барбершоп”, “джентрификация”, “креативные индустрии”, “экология”, “феминизм”, “наследие”, “it-страна”. Мне бы хотелось поаплодировать изменениям, но нельзя.
Все началось в декабре 2010 года, когда Беларусь в очередной раз выбирала президента. Президент победил, а день выборов завершился передвигающейся акцией протеста с Октябрьской площади на площадь Независимости (до 1991 года звавшейся площадь Ленина), которая была завершена разгоном демонстрантов и массовыми задержаниями.
В это время, я читала книги по истории искусств, философии и галерейному делу. Мой предел мечтаний упирался в возможность работать в галерее, хотя бы администратором, чтобы каждый день соприкасаться с прекрасным и новым. А весной мне удалось попасть в конкурс “На пути к современному музею-2011” и попрактиковаться в менеджменте организации мероприятий в единственную галерею в городе – Галерее Ў. В этом же году за свою небольшую историю суверенное государство Беларусь впервые участвовало в Венецианской биеннале, и сразу же не без скандала на местном уровне. Частная инициатива представить Беларуский павильон обернулась проблемой для министерства культуры, которое, кажется, никогда не слышала о Венецианской биеннале.
Той же весной население столкнулось с финансовым кризисом: невозможностью приобрести валюту, стремительным понижением зарплат, а девальвация стала слоном в посудной лавке, на прилавках которой осталась только пустота. Как эхо 90-х, после развала союза, люди скупали еду, бытовую технику, перегоняли машины из-за рубежа. Чтобы сберечь деньги люди покупали всё, кроме искусства. Я лично знаю художника, с кем один минский музей не смог рассчитаться до кризиса за покупку живописного произведения в свою коллекцию, и в итоге полотно ушло почти за “даром”.
11 апреля 2011 года в минском метро на Октябрьской площади произошел взрыв, унесший жизни 15 человек. Взрыв был квалифицирован как теракт. Летом того же года в городе начались молчаливые акции протеста против экономической политики государства. Эти акции были скоординированы в интернете, получив название “революция через социальные сети”. Люди выходили в центр города и молчали. Тишину периодически разрывало аплодисментами потому как лозунги и протесты запрещены авторитарным законом. Эти овации стали знаком стыда для власти, который они сами признали тем, что спустя некоторое время вышел указ президента о запрете на аплодисменты в публичном пространстве. Этот же указ одарил новыми полномочиями органы власти, дав им возможность форсированно запрещать любые проведения флешмобов и мероприятий организованных с помощью интернета. В это же время в онлайн пространстве Беларуси начал действовать первый портал о современном белорусском искусстве artaktivist.org. Мне посчастливилось делать интервью для этого портала, писать статьи для смежных проектов и координировать офлайн мероприятия. Осенью, дело о взрыве минского метро было завершено приговором о смертной казни, что до сих пор вызывает вопросы о столь скоротечном разрешении “террористических атак” и нахождении виновных, которыми оказались два молодых беларуса. С тех пор на каждом входе в метро стоит служба безопасности, которая проверяет большие сумки, а если надо – тут же проводит через рентген.
Следующий, 2012 год был объявлен Беларуским Министерством культуры годом книги. Альтернативный сектор культуры по случайному совпадению отреагировал на это в пространстве заброшенного цеха завода “Горизонт” где была организована выставка “Радиус нуля”. Кураторская группа, в лице философа Ольги Шпараги, искусствоведа Оксаны Жгировской и художника Руслана Вашкевича, сделала большое исследование прошедшего десятилетия в белорусском современном искусстве и годом позже представила одноименный каталог с аналитическими статьями об изменениях в сфере искусства.
Как результат нового указа о публичных мероприятиях, само городское пространство, после молчаливых уличных акций протестов 2011-ого года, стало чутко-реагирующим на любые изменения среды: Перформанс-интервенция с переносными модулями, закончилась арестом художника и его помощников на Октябрьской площади и, впоследствие, судебными разбирательствами. Можно сказать, что жители города потеряли право на публичное пространство и единственным заметным действием в городской среде стало бесконечное подметание улиц специалистами коммунальной службы. По сей день Минск славится своей чистотой.
Также в 2012-ом государственный сектор, в лице творческих мастерских “Центр современных искусств”, провел первую Беларускую триеннале современного искусства. Контент триеннале дал четкие очертания прежде размытому понятию “современное искусство” в том, как оно интерпретируется в государственном и как в частном секторах. Это огромный пробел в понимание современной эстетики и искусства определил параллельное существование двух интерпретаций визуальной и онтологической реальности. Разность восприятия подчеркивает невозможность диалога между структурой власти и частным знаниями и противостоит развитию художественного и гуманитарного образования в Беларуси. Это противостояние происходит также через правовое поле и отсутствие критического взгляда на процессы современного мира и его осмысление через анализ колонизационных процессов, интеграции, сохранение наследия и т д.
В 2013 году экономика страны начала стабилизироваться. Молодая кураторская группа, в лице философа Виталия Щуцкого и меня, представила выставочный проект “Минск: [Ре] конструкция”, как осмысление взаимоотношений между художественной и городской средой.
В 2014 году, все еще единственной на тот момент современной галереи города – Ў – экспонировались проекты об общественных нормах и их влияния на идентичность; влияния институтов и городской среды на жителя; коммерциализацию искусства и рынок массовых мероприятиях, как например, спорт. Это происходит не случайно: именно в этом году в Минске проходит чемпионат мира по хоккею, который работает как предлог для Беларуского правительства чтобы попробовать, как будто новую приправу, безвизовый въезд для иностранных граждан, которые посещают страну по поводу спортивного мероприятия, а также введение в городскую среду английского языка: названия улиц, станций метро и карт начинают писать на латинице рядом с беларуским. В этот же год происходит грандиозное празднование 70-летия освобождения Беларуси от немецко-фашистских захватчиков и Минск выступает переговорной площадкой для урегулирования конфликта в Украине. В этом же году закрывается портал о современном белорусском искусстве artaktivist.org и открывается онлайн-архив белорусского искусства kalektar.org, как прецедент для дальнейшего создания музея как частной инициативы. Поддержка от государства для такого рода инициатив даже не рассматривается как потенциальная возможность, при этом на европейский культурный рынок “последняя диктатура Европы” и остальные слабости региона, как и другие формы само-экзоцизации из других регионов, продаются очень легко.
В 2015 году вспыхивает нео культура, как я бы это назвала. Впервые в Минске проводится “Осенний салон”, где любой художник может подать заявку чтобы представить свое произведение искусства и, более того, посоревноваться за звание лучшего за денежный приз. Появляется целая улица отданная под креативные индустрии: улица Октябрьская. Интересное историческое совпадение, не правда ли? Революция XX века, а потом события на одноименной площади. Через кооперационные усилия дочернего предприятия российского Газпрома и местных структур власти вернулось на территорию Беларуси наследие Хаима Сутина, Марка Шагала и Льва Бакста. Во второй раз Беларусь участвует в Венецианской биеннале и снова с небольшим скандалом на местном уровне: министерство культуры не может предоставить финансированию частному проекту, который был отобран в национальном конкурсе и который должен быть представлен как павильон страны в Венеции. И в этом же году белорусские университеты впервые вступают в Болонский процесс, которые по идее должен был стать первым шагом интеграции беларуской образовательной системы с европейской. Однако, на сегодняшний день Беларусь не выполнила ни одно из условий процесса: не выполнен переход на трехступенчатое обучение «бакалавр — магистр — доктор»; не создана новая система рамок квалификаций; не выдается бесплатно приложения к диплому на английском языке; не создано независимое агентство по качеству образования; не уравнена финансовая поддержка студентов частных и государственных вузов; не отменено распределение; не развита академическая мобильность студентов и преподавателей; не предоставлена автономия университетам; не создана возможность регистрации студенческих организаций по заявительному, а не разрешительному принципу.
Культурная жизнь набирает обороты: в Беларуси начинают работать краудфандинговые платформы. Нобелевская премия по литературе присуждается белорусской писательнице Светлане Алексиевич. А я получаю степень бакалавра искусств и представляю кураторский проект в Литве совместно с Галереей Ў.
Пока Европа решает вопросы о политике приема беженцев, 2016 год в Беларуси объявляется годом Культуры. Стимуляция развития культуры идет через поправки в правовом Кодексе культуры. Деятель культуры теперь обязан пройти государственную сертификацию, и получить удостоверение, о том, что его творчество/деятельность представляет собой ценность для развития Беларуси. Комиссию, естественно, возглавляют люди только из государственного сектора, а проходить ее надо таким фрилансерам как я. Но я туда не пойду, потому что занята своим блогом об искусстве, независимой кураторской деятельностью, а также работой, что обеспечивает мне жизнедеятельность. Деятельность работника культуры, который не смог убедить комиссию, автоматически идет как “тунеядец”. Тунеядец это персонаж реальной жизни в Беларуси и Кафка, два в одном. Тунеядец это лицо, которое не участвует в экономическом развитии страны, то есть безработные в Беларуси. Следовательно по логике абсурда Беларуского госаппарата, эти люди обязаны платить налог государству за невключенность в экономику страны, а также за обслуживание медицинское и бытовое, которое будет проходить для них по полной ставке. Безусловно, под такой декрет не попадают союзы художников, или фотографов, которые по сути, являются наследием советской системы. Под указ попадают молодые, независимые, прекарные авторы которые сталкиваются лицо к лицу с системой. Летом этого же года происходит очередная деноминация белорусского рубля: вводятся копейки в оборот, люди получают “письма счастья” – так называемые в народе письмо с налоговой о взыскании штрафа.
В 2017 году проходят активные марши против закона на тунеядство. Вводятся новые поправки и оказывается налоговая собирала штрафы не дождавшись окончательного ввода данного закона. Большинству людей возвращают деньги, но закон не отменяют. В 2017-ом же, Евровидение впервые слышит “мову”. Также, представительница от Беларуси принимает участие в конкурсе “Мисс мира на коляске”. А в конце года президент подписывает Декрет № 8 «О развитии цифровой экономики», который узаконивает биржи криптовалют, операторы обмена криптовалют, майнинг, смарт-контракт, блокчейн, токены, а также создает наиболее выгодные экономические условия для развития для резидентов Парка Высоких Технологий , например, освобождая их от большинства налогов, в том числе и на прибыль до 1 января 2049 года.
В 2018 году культурное поле разражается скандалами. Весной, в День борьбы с гомофобией, трансфобией и бифобиeй, посольство Великобритании вывесило ЛГБТ-флаг. Посол Великобритании в Беларуси Фиона Гибб заявила: «Этим мы способствуем продвижению прав ЛГБТ-сообщества и обращаем внимание общественности на ЛГБТ-людей и дискриминацию, с которой они сталкиваются». МВД Беларуси через 3 дня ответила официальной реакцией на своем сайте на жест посольства Великобритании. В объявлении МВД было сказано: «Как ни крути, но однополые отношения – это подделка. А суть подделки всегда одинакова – обесценивание истины. ЛГБТ-сообщество, и вся эта борьба за “свои права”, и сам день сообщества – всего лишь подделка! <…> Мы в равной степени открыты для всего полезного, нужного, прогрессивного: для всего того, что улучшит жизнь белоруса и будет способствовать развитию общества в целом. Мы – за подлинное, они не пройдут!». Это была пожалуй самое обсуждаемое событие в СМИ и социальных сетях: беларуские активисты не простили МВД их слов и устроили несколько несанкционированных акций, которые в итоге закончились судебными разбирательствами. Интересно, что на данный момент, после всех прегрешений МВД и покараний активистов, текст этого объявления удален с официального сайта МВД.
Осенью, православные активисты вмешиваются в программу Академического театра оперы и балета и написав письмо в адрес главы Администрации президента, генерального прокурора, членов Священного Синода Белорусского Экзархата и Московского патриархата РПЦ о требуют переноса оперы “Саломея” Рихарда Штрауса на другое число, потому что ее премьера назначена на тот же день, в который проходит православный праздник. Но, цитирую: “По иронии судьбы «Саломея» оказалась достаточно традиционной по духу и ценностям постановки, в которой танцовщицы, изображающие семь смертных грехов, выходили на сцену в цветах ЛГБТ-флага, а разврат, царящий на судне Ирода, связывался с нетрадиционными отношениями.” Это была первая попытка верующих вмешаться в светскую жизнь за всю историю театра. Похожий скандал разразился на международном кинофестивале “Лістапад”, что проходит с 1994 года в Минске. В этот раз в организацию кинофестиваля вмешалась сама гос.машина: окончательный отбор фильмов почему-то утверждала комиссия во главе с первым замминистра культуры. Для кино-сообщества это нововведение было считано как попытка цензуры: многие фильмы были сняты с показа, некоторые режиссеры не были допущены к участию. Интересно, что один из режиссеров, чей фильм не был допущен к участию в кинофестивале, через пару месяцев стал победителем международного кинофестиваля в Нидерландах. В этом же году в Минске показывают выставочный проект “Zbor”, который к этому времени уже заработал определенную репутацию и был экспонирован в Польше и Украине. Это тот самый проект, который был начат как частная инициатива по онлайн-архивации белорусского современного искусства.
Посещая этот выставку, человек хоть немного знакомый с местной ситуацией, смог бы быстро понять, сколько имен в неё было включено и сколько исключено, как будто по привычке махинаций государства продолжающимися и здесь. Этот факт стал для меня условным получением степени магистра в области искусства: любая символическая территория сегодня – это рынок. Оказалось, искусство, которое стоит на стороне демократических ценностей вкупе со здравым анархизмом, тем не менее продолжает быть крайне ограничено в своей системе развития. Стоит помнить, что современной Беларуси всего лишь 25 лет, а в лексическую систему современного белоруса входят такие слова, опыт которых не был пережит здесь так, как откуда он адаптируется. Индустриальный комплекс копируется как калька с рядом спешащих экономик так называемого первого мира, где продукт продвигается путем множества, но который также может нивелировать сложность “индивидуального”, становится удобным для лоббирования определенных интересов. И кажется, дальнейшее будущее зависит все равно от настолько же закрытого круга людей, которые смогли договориться между собой в реалиях хаоса.
Моя кураторская практика, которая в годы студенчества рассматривалась через книгу «Культура: менеджмент, анимация, маркетинг», оказалась далека от теоретического труда Милены Драгичевич-Шешич. Практика последних лет дала точно понять, что одновременно хорошим куратором, менеджером, пиарщиком и финансистом быть не реально, потому как финансирование зачастую диктует наполнение. Воплощение проекта часто форсируется выбор между нюансами художественных исследований и маркетингом: фонды или программы по поддержке культуры, в большинстве случаев, ждут тезис о новых слабостях региона, которые будут решены посредством успешной реализации предлагаемых проектов.
Вплотную подойдя к своему 30-летию, понимаю, что важно решить не то, чью сторону или группировку необходимо выбрать на этой территории для построения карьеры, а скорее то, как лично я хочу прожить свою жизнь и чем занимаясь. Сейчас, совместно с Юрой Шустом, беларуским художником из Берлина, мы запустили онлайн-платформу saliva.live за собственные время и деньги. Платформа была разработана для интервью с международными художниками и кураторами, которые находится в некоторой прекарности с любой системой, но понимают важность индивидуума в построение альтернативного мира, где условия поддержки обеспечивают разнообразие экспрессии для здорового метаболизма культуры. Через наш сайт мы надеемся включить различные индивидуальные позиции для оставления ими следа в бесконечном изменении социальных, политических и географических ландшафтов.